Майлз вошел в общую комнату гостиницы «Красный петушок» и тотчас же увидел Мод. Она сидела в обществе оборванного молодого человека.

Впрочем, и ее одежда выглядела не лучше. Она была такой растрепанной, что вполне могла потягаться со своим собутыльником. Они приятно проводили время за стойкой бара. В руке она держала оловянную кружку с такой непринужденностью, будто в ней было молоко, приготовленное ее нянькой.

Послание, переданное для него Гаретом с посыльным через несколько часов после того, как граф покинул дом Харкортов, было кратким и невразумительным. Лорду Дюфору надлежало прибыть в гостиницу «Красный петушок» в Фолкстоне и ждать дальнейших распоряжений. И как успел заметить Майлз, события обещали быть интересными.

— Мод?

— О! Лорд Дюфор! Лорд Харкорт сказал, что вы не заставите себя ждать. — Мод весело улыбалась. — Разрешите представить вам Люка. Он друг Миранды. Не желаете ли отведать эля? Кажется, мы на мели. У нас кончились деньги. Но, надеюсь, у вас найдутся?

— Эля, — сказал Майлз, делая знак слуге. Он кивнул Люку и сел рядом с Мод. — Смею вас заверить, что деньги у меня есть. — Он огляделся. — А где же ваш опекун? Он здесь?

— Да, где-то наверху с Мирандой.

— Ах! — только и сказал Майлз. — Ах! — повторил он.

— Думаю, они поженятся, — сообщила ему Мод, делая знак слуге снова наполнить кружку.

— Ах! — снова повторил лорд Дюфор. — Надо же!

Мод улыбнулась:

— Вы удивлены, сэр?

— Не особенно, — признался Майлз, поднимая кружку. — Но я готов прозакладывать свою бессмертную душу, только чтобы узнать, как он объяснит обществу внезапное появление вашего двойника.

— Моего близнеца, — поправила Мод.

Майлз внимательно посмотрел на нее. Потом шумно перевел дыхание и сказал:

— Ах да! Конечно…

Эпилог

— Вы знаете, что делать?

— Держаться нагло, выкручиваться любой ценой, — ответила Миранда.

— Лгать, — согласилась Мод.

Гарет принял ответы обеих сестер как должное. Только криво усмехнулся.

— И что же вы будете говорить? — поинтересовался Гарет.

— Но сработает ли это? — забеспокоилась Имоджин, остановившись в дверях. Она нервно теребила веер, то складывая, то раскрывая его.

— Ну, если мы все будем выкручиваться, как советует Миранда, я не вижу причины, почему это не должно сработать, мадам, — вмешался ее муж. — Дайте-ка взглянуть на вас, мои дорогие.

Он шагнул в комнату, и Гарет отступил, давая ему дорогу, потому что Майлзу не было равных в вопросе оценки дамских туалетов.

— О да, вы произведете фурор, — объявил он, потирая руки с довольным видом и описывая круги, чтобы получше разглядеть туалеты девушек. — Какая блестящая мысль! Как хорошо, что вы одеты так похоже и все-таки по-разному.

Мысль эта принадлежала ему, но восторг его был столь невинным, что никому и в голову не пришло бы обвинить его в самодовольстве.

— Господи! Да ты похожа на принцессу, Миранда, — восторженно и почтительно заметил Робби, примостившийся на подоконнике рядом с Чипом. Робби тоже выглядел совсем по-иному. Он был веселее и круглее, чем когда-либо в своей жизни. — А можно и мне с тобой? — спросил он.

— Нет, тебе придется остаться с Чипом и последить за ним, — ответила Миранда. — Но когда вернусь, я тебе обо всем расскажу.

Робби удовлетворился этим обещанием и переключил внимание на блюдо с изюмом, из которого они лакомились вместе с Чипом.

— Давай-ка посмотрим друг на друга, Мод.

Миранда взяла сестру за руку и подвела к зеркалу. Теперь они стояли рядом, вглядываясь в свои зыбкие, текучие отражения.

Их вид производил невероятное впечатление, несмотря на несовершенство зеркала. Их платья были одинакового фасона. Но Миранда была одета в наряд из изумрудного бархата с пропущенной там и тут золотой нитью и расшитый алмазами. На Мод было платье из бирюзового бархата с серебряной нитью, расшитое сапфирами. Оба платья были с низким вырезом, доходившим до начала груди. Воротники у них были стоячие, их тоже украшали драгоценные камни. Самое существенное отличие было в прическах. Волосы сестер ниспадали свободно и придерживались только сетками. У Мод это была сетка из тонкой серебряной проволоки, у Миранды из золотой. Короткую стрижку Миранды скрывать не стали. Ее сверкающие волосы завивались за ушами и свободно спускались на шею. Волнистые каштановые волосы Мод падали ей на плечи локонами.

— Они ничего не заподозрят, — заключила Миранда. Потом повернулась к Гарету, и в глазах ее появилось сомнение. — А вы уверены, милорд, что они и в самом деле ничего не заподозрят?

— А с чего бы им подозревать подвох? — ответил граф с улыбкой. Он взял ее руку и поднес к губам. — Исчезнувшая сестра-близнец Мод чудесным образом отыскалась и теперь восстановлена в правах, дарованных ей ее высоким происхождением.

— Но если они усомнятся и заподозрят? — настаивала она. — Если это заподозрит королева или Генрих, вы пропали, милорд.

— Как я уже говорил тебе бесчисленное множество раз, любовь моя, для меня это не будет иметь никакого значения.

Имоджин издала какой-то тихий звук, похожий на мяуканье, но ни слова не сказала. Губы ее были плотно сжаты.

— Нам пора идти, — сказал Майлз. — Нас ждут. И Генрих проявляет нетерпение.

— Да, могу себе представить, как он вышагивает по залу Гринвича, — согласился Гарет со смехом. — Идемте, мои милые воспитанницы, прямиком в логово льва.

Мод бросила на Миранду взгляд испуганный и возбужденный, и они вышли из спальни. Миранда крепко сжала руку сестры.

Когда они покидали комнату, Чип вдруг заверещал у Робби на коленях и, прежде чем мальчик успел схватить его, прыгнул на подоконник, а с него — в окно.

— Чип! Вернись!

Робби высунулся в окно, но обезьянка уже спускалась вниз по плющу. Робби оставил его в покое, отошел от окна и решил узнать, какие новые радости и удовольствия сулит ему знакомство с этим домом, похожим на дворец. Поразмыслив, мальчик решил начать с кухни, потому что, во-первых, он уже знал, где она находится, а во-вторых, там всегда можно было полакомиться. Кухарка и две экономки питали к нему слабость, а сегодня они как раз пекли яблочный пирог…

— Не забывайте, что герцог — это король Генрих, — бормотала Имоджин задыхающимся, жестким, как наждачная бумага, шепотом, когда они всходили на борт судна.

Мод и Миранда лишь обменялись взглядом, и Имоджин ничего больше не сказала. За время отсутствия сестер с леди Имоджин что-то произошло. Никто ничего не говорил об этом, и каждый раз, когда Миранда делала попытку спросить о причине этой перемены у лорда Харкорта, он ловко уходил от вопроса.

Как только судно отчалило, девушки заметили крошечную фигурку в красной курточке, с веселыми криками со всех ног спешившую к ним.

— О Чип! — воскликнула Миранда. — Тебе нельзя сюда! Я ведь велела тебе остаться с Робби… Нет, не прыгай сюда, ты меня всю запачкаешь!

Однако Чип, уже добравшийся до их судна, прыгнул на грудь Миранды и обвил своими тощими лапками ее шею, приведя в некоторый беспорядок ее высокий пышный воротник. Его маленькие живые глазки быстро обежали всех присутствующих — зверек пытался понять, есть ли возражения против его присутствия и будет ли он изгнан. Гарет вздохнул и поднял руку, призывая к молчанию уже приготовившуюся что-то возмущенно сказать Имоджин.

— В Гринвиче он останется на барке, Миранда. Ты сможешь убедить его быть послушным?

— Попытаюсь, — ответила девушка, и в голосе ее он расслышал некоторую неуверенность. Она старалась отцепить Чипа от своей шеи, но он склонил головку и смотрел на нее так умильно, что она расхохоталась и не смогла выбранить его. Чип ухмыльнулся, довольный достигнутым, и спрыгнул на палубу. С торжественным и важным видом он обошел всех, каждому протягивая лапку и ожидая, что ее пожмут. Но к Имоджин он даже и не попытался приблизиться. Она попятилась к поручням с видом крайнего ужаса и отвращения, и он отступил.